— Эльман, как бы Вы оценили уровень финансовой грамотности населения в России сегодня, если сравнивать и с прошлым, и с другими странами?

Эльман Мехтиев — Если коротко: всё относительно. Универсального «индекса Биг Мака» для измерения финансовой грамотности не существует. Исследований много, но они отражают лишь срез восприятия людьми своей грамотности. В кризис одни и те же респонденты заявляют, что плохо разбираются в финансах, а в стабильный период — уверены в обратном.
Важно, что сегодня акцент смещается с формирования осведомленности на создание финансовой культуры — привычек и практических навыков. Финансовая грамотность — это не про то, чтобы блеснуть на олимпиаде по экономике, а про способность защитить себя от ошибок и мошенников, уметь планировать и понимать последствия своих решений. Не просто знать свои права, а уметь реализовывать интересы и достигать цели через финансовые инструменты.

Россия, кстати, была первой страной, поднявшей тему финансовой грамотности на уровне G8. И сегодня это уже вопрос экономического развития: без финансово грамотных граждан внутренние инвестиции и рост невозможны. Если человек не понимает ценности долгосрочного вложения, он будет избавляться от облигаций при первой же турбулентности — и это мы видим до сих пор. Поэтому работа в этой сфере — это не пиар, а фундаментальная задача государства и бизнеса.

— Какую роль в повышении финансовой грамотности играет бизнес? Что мотивирует компании заниматься этим направлением?

Эльман Мехтиев — Здесь ключевой фактор — конкуренция. Банкам нужны клиенты с устойчивым финансовым поведением, низкой долговой нагрузкой. Таких людей сейчас меньше половины из числа заемщиков. За них и идёт борьба.
Финансовая грамотность становится частью маркетинга. Для банка грамотный клиент — это меньше резервов на проблемные кредиты, длиннее жизненный цикл отношений с ним, больше доверия. Поэтому крупнейшие банки внедряют сервисы «финансового здоровья» непосредственно в цифровые платформы: от анализа расходов и долговой нагрузки до советов по сбережениям.

Есть и другой стимул — доверие. Организации понимают: чтобы продавать свои продукты, они должны сначала сформировать у клиента уверенность, что банк или страховая компания заботятся о его финансовом благополучии, а не только о продажах. Сегодня реклама работает всё хуже, зато работает доверие.

— Получается, финансовая грамотность стала своего рода инструментом маркетинга?

Эльман Мехтиев — Во все большей степени... Еще 20 лет назад это был пиар – все боролись за то, чтобы получить как можно больше освещения в СМИ их разовых акций, эффективность которых для самих получателей знаний была далека от их ожиданий. 10 лет назад это был элемент GR, когда бизнес использует тему финансовой грамотности для «открытия дверей» в коридоры власти. Сегодня - это маркетинг, когда, например, показателями эффективности проведения цикла лекций становится достижение определенного уровня осведомленности с брендом. И для бизнеса это давно уже не благотворительность, а прямая выгода.

Приведу пример: одна страховая компания предложила губернатору одного региона провести лекции по финансовой грамотности. Суть была проста — не только рассказать о базовых финансовых правилах, но и завоевать доверие жителей региона. Представитель власти четко обозначил – никаких продаж. Бизнес согласен, так как главное для него не продажи любой ценой, а его отличие от других 0 доверие. Государство в этой истории тоже выигрывает: для него финансовая грамотность — это снижение социальной напряженности, долговой нагрузки и уровня мошенничества. Когда интересы совпадают, появляется поле для партнёрства.

— А какова роль Ассоциации развития финансовой грамотности, которую вы возглавляете?

Эльман Мехтиев — Мы как площадка, где конкуренты договариваются о правилах игры. Государство требует, чтобы программы финансового просвещения не были завуалированной рекламой. Бизнесу важно строить доверие. Ассоциация даёт знак качества и контроль содержания.

Например, один из банков попросил нас аккредитовать их программу для школьников. Там не было рекламы, только обучение. В итоге в малых городах узнаваемость банка всё равно выросла с 30 до 50% — и это наглядный пример, как финансовая грамотность работает и как маркетинговый инструмент, и как социальная миссия.

Ещё одна важная задача Ассоциации — не допустить, чтобы финансовая грамотность превращалась в инструмент агрессивных продаж. Мы как Ассоциация планируем устанавливать стандарты, контролировать содержание программ и тем самым защищать интересы граждан.

— Если говорить о стратегических целях, какие приоритеты вы видите для развития финансовой грамотности в нашей стране?

Эльман Мехтиев — Самое базовое — чтобы люди начали вести учёт доходов и расходов. Согласно данным НАФИ более 60% граждан делают это «в уме» или в тетрадке, что фактически означает — никак. А это основа всего: сначала учёт, потом планирование, затем анализ и сбережения и только потом инвестиции.
Когда человек видит, что у него остаются даже небольшие суммы, он может направить их на накопления или, скажем, на ИИС с налоговыми льготами. И это шаг к финансовому здоровью.

Финансовая грамотность — это своего рода лестница. Первые ступени — учёт, анализ и планирование, выше — сбережения, инвестиции, понимание рисков. Никто не начинает с верхних ступеней. Но без первых шагов движение дальше невозможно. Ну, а если перепрыгнуть через ступени, то легко и назад «откатиться».

— Помогает ли финансовая грамотность и в борьбе с мошенничеством?

Эльман Мехтиев — Конечно. Человек, который умеет критически оценивать финансовые предложения, меньше подвержен использованию методов социальной инженерии. Но сегодня этого недостаточно — нужны технологии.      Мы только в начале пути применения искусственного интеллекта для противодействия мошенничеству. Но важно понимать: не любые средства оправданы. Слишком жёсткие проверки и блокировки могут ударить по клиентскому опыту. Баланс между защитой клиента и принятием риска — это ключ во всей этой истории.

При этом для борьбы с мошенниками очень важна так называемая «насмотренность»: также как и отдельный пользователь финансовых услуг, ни один банк в одиночку не сможет собрать все кейсы мошенничества и знать про все методы противодействия им. У злоумышленников тысячи экспериментов каждый день, и только объединение усилий даёт реальный эффект. Поэтому будущее — за совместным использованием аналитики и ИИ, обменом данными и опытом.

— Обсудим новые регуляторные требования, которые скоро коснутся практически всех: с 2026 года все кредиторы должны будут подтверждать доходы клиентов. Как это повлияет на кредитный рынок?

Эльман Мехтиев — Для кого-то это станет барьером, а для кого-то — шансом. Те кредитные организации, которые сумеют превратить подтверждение дохода в маркетинговое преимущество, заберут долю рынка.

Простой пример: стимулируйте клиентов с подтверждённым доходом льготами или скидками. Это тот же самый кэшбэк, только в другой форме. В итоге выиграют те, кто предложит удобные сервисы финансового здоровья, которые помогут людям самим видеть и контролировать долговую нагрузку.
Если воспринимать новые требования не как ограничение, а как возможность, они становятся инструментом роста. Сильные игроки смогут на их основе строить новые продукты и сервисы.

— Получается, будущее рынка за теми, кто умеет работать с данными и строить доверие?

Эльман Мехтиев — Именно. Кто-то станет сильнее в продукте, кто-то в технологиях, кто-то в маркетинге. Универсальными быть невозможно. Но одно ясно: финансовая грамотность уже перестала быть «социальным проектом». Она становится драйвером доверия, конкурентоспособности и устойчивого развития рынка.

В конечном счёте, всё упирается в один простой выбор: либо вы управляете своими финансами, либо они начинают управлять вами. И от того, насколько быстро это поймут и люди, и организации, зависит, какой будет финансовая экосистема России в ближайшие годы.